Определение Верховного Суда РФ № 77-КГ19-1 от 9 апреля 2019 года
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе председательствующего Горшкова В.В., судей Гетман Е.С., Асташова С.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по иску Липецкого межрайонного природоохранного прокурора в интересах неопределённого круга лиц к Мраеву Максиму Викторовичу о возмещении вреда, причинённого окружающей среде, по кассационной жалобе Мраева Максима Викторовича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 1 августа 2018 г.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Асташова С.В., выслушав представителя Мраева М.В. - Ливанову С.Б., выступающую по доверенности и поддержавшую доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
установила:
Липецкий межрайонный природоохранный прокурор обратился в суд с иском в защиту прав и законных интересов неопределённого круга лиц к Мраеву М.В. о возмещении вреда, причинённого окружающей среде.
В обоснование требований прокурор указал, что в результате проведённого 2 февраля 2017 г. Управлением экологии и природных ресурсов Липецкой области обследования принадлежащего Мраеву М.В. на праве собственности земельного участка площадью 3426 кв.м установлено наличие на площади 1800 кв.м навала из лома кирпичной кладки от сноса и разборки зданий (код отходов 8 12 201 01 20 5) средней высотой 0,3 м. Приведённые обстоятельства послужили основанием для привлечения МраеваМ.В. к административной ответственности, установленной статьёй 8.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Поскольку такими действиями Мраева М.В. почвам как объекту охраны окружающей среды причинён вред, прокурор просил взыскать с него в счёт возмещения вреда компенсацию, рассчитанную на основании Методики исчисления размера вреда, причинённого почвам как объекту охраны окружающей среды, утверждённой приказом Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации от 8 июля 2010 г. № 238, в размере 3 369 600 руб.
Решением Липецкого районного суда Липецкой области от 3 мая 2018 г. в удовлетворении исковых требований отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 1 августа 2018 г. решение суда первой инстанции отменено. По делу принято новое решение, которым с Мраева М.В. в бюджет муниципального образования город Липецк взысканы возмещение вреда в сумме 3 369 600 руб., а также государственная пошлина в размере 25 048 руб.
В кассационной жалобе заявителем поставлен вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 1 августа 2018 г.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 12 марта 2019 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не находит оснований для отмены в кассационном порядке обжалуемого судебного постановления.
В соответствии со статьёй 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Таким образом, кассационный порядок пересмотра судебных постановлений предназначен для устранения существенных (фундаментальных) нарушений, о чём неоднократно указывалось как Конституционным Судом Российской Федерации, так и Европейским Судом по правам человека.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации таких нарушений при принятии судебного постановления не усматривает.
Судом установлено и из материалов дела следует, что Мраеву М.В. на праве собственности принадлежит земельный участок с кадастровым номером [___], площадью 3426 кв.м, категория земель: земли населённых пунктов - под многоэтажные многоквартирные жилые дома (5-10 этажей и выше), расположенный в г. Липецке Липецкой области.
2 февраля 2017 г. Управлением экологии и природных ресурсов Липецкой области проведено обследование данного земельного участка и установлено наличие на площади 1800 кв.м навала из лома кирпичной кладки от сноса и разборки зданий (код отходов 8 12 201 01 20 5) средней высотой 0,3 м.
Постановлением государственного инспектора в области охраны окружающей среды Липецкой области от 13 февраля 2017 г. Мраев М.В. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного статьёй 8.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и ему назначено административное наказание в виде штрафа.
27 апреля 2017 г. Мраев М.В. заключил с ЗАО «ЭкоПром-Липецк» соглашение о вывозе строительных отходов на полигон по захоронению твёрдых бытовых отходов «Центролит».
Судом установлено, что в период с 28 апреля по 30 июня 2017 г. строительные отходы (лом кирпичной кладки от сноса и разборки зданий пятого класса опасности) массой 650 тонн направлены на полигон.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что факт причинения вреда окружающей среде не доказан. Оценив заключение эксперта от 17 апреля 2018 г. № 0327-18, суд указал, что какого-либо негативного изменения состояния почвы вследствие временного размещения на земельном участке лома кирпичной кладки от сноса и разборки зданий экспертом не выявлено. При проведении экспертизы наличие данных отходов на спорном земельном участке не установлено. Ответчиком представлены доказательства передачи указанного выше лома в специализированную организацию.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение об удовлетворении иска, судебная коллегия по гражданским делам Липецкого областного суда, исследовав и оценив доказательства, признала установленным факт причинения Мраевым М.В. вреда окружающей среде путём расположения на принадлежащем ему и не предназначенном для этих целей земельном участке отходов производства в виде лома кирпичной кладки на площади 1800 кв.м объёмом 650 тонн. В связи с этим суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о том, что размер возмещения вреда в данном случае должен определяться по формуле, указанной в пункте 9 Методики исчисления размера вреда, причинённого почвам как объекту охраны окружающей среды, утверждённой приказом Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации от 8 июля 2010 г. № 238.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не находит оснований для признания такого вывода суда апелляционной инстанции незаконным.
Статьёй 42 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о её состоянии и на возмещение ущерба, причинённого его здоровью или имуществу экологическим правонарушением.
В соответствии со статьёй 75 Федерального закона «Об охране окружающей среды» (далее - Закон об охране окружающей среды) за нарушение законодательства в области охраны окружающей среды устанавливается имущественная, дисциплинарная, административная и уголовная ответственность в соответствии с законодательством.
При этом в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причинённого окружающей среде» разъяснено, что непривлечение лица к административной, уголовной или дисциплинарной ответственности не исключает возможности возложения на него обязанности по возмещению вреда окружающей среде. Равным образом привлечение лица к административной, уголовной или дисциплинарной ответственности не является основанием для освобождения лица от обязанности устранить допущенное нарушение и возместить причинённый им вред.
В соответствии с пунктом 1 статьи 77 Закона об охране окружающей среды юридические и физические лица, причинившие вред окружающей среде в результате её загрязнения, истощения, порчи, уничтожения, нерационального использования природных ресурсов, деградации и разрушения естественных экологических систем, природных комплексов и природных ландшафтов и иного нарушения законодательства в области охраны окружающей среды, обязаны возместить его в полном объёме в соответствии с законодательством.
В пункте 34 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 октября 2012 г. № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» разъяснено, что вред, причинённый окружающей среде, а также здоровью и имуществу граждан негативным воздействием окружающей среды в результате хозяйственной и иной деятельности юридических и физических лиц, подлежит возмещению в полном объёме (пункт 1 статьи 77, пункт 1 статьи 79 Закона об охране окружающей среды).
В соответствии со статьёй 42 Земельного кодекса Российской Федерации собственники земельных участков и лица, не являющиеся собственниками земельных участков, обязаны помимо прочего использовать земельные участки в соответствии с их целевым назначением способами, которые не должны наносить вред окружающей среде, в том числе земле как природному объекту, а также не допускать загрязнение, истощение, деградацию, порчу, уничтожение земель и почв и иное негативное воздействие на земли и почвы.
В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причинённого окружающей среде» разъяснено, что нахождение земельного участка в собственности лица, деятельность которого привела к загрязнению или иной порче земельного участка, само по себе не может служить основанием для освобождения этого лица от обязанности привести земельный участок в первоначальное состояние и возместить вред, причинённый окружающей среде (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 77 Закона об охране окружающей среды) (пункт 5).
Основанием для привлечения лица к имущественной ответственности является причинение им вреда, выражающееся в негативном изменении состояния окружающей среды, в частности её загрязнении, истощении, порче, уничтожении природных ресурсов, деградации и разрушении естественных экологических систем, гибели или повреждении объектов животного и растительного мира и иных неблагоприятных последствиях (статьи 1, 77 Закона об охране окружающей среды) (пункт 6).
Пунктом 1 статьи 78 Закона об охране окружающей среды установлено, что определение размера вреда окружающей среде, причинённого нарушением законодательства в области охраны окружающей среды, осуществляется исходя из фактических затрат на восстановление нарушенного состояния окружающей среды, с учётом понесённых убытков, в том числе упущенной выгоды, а также в соответствии с проектами рекультивационных и иных восстановительных работ, а при их отсутствии в соответствии с таксами и методиками исчисления размера вреда окружающей среде, утверждёнными органами исполнительной власти, осуществляющими государственное управление в области охраны окружающей среды.
В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причинённого окружающей среде» разъяснено, что утверждённые в установленном порядке таксы и методики исчисления размера вреда (ущерба), причинённого окружающей среде, отдельным компонентам природной среды (землям, водным объектам, лесам, животному миру и др.), подлежат применению судами для определения размера возмещения вреда, причинённого юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем (пункт 3 статьи 77, пункт 1 статьи 78 Закона об охране окружающей среды, части 3, 4 статьи 100 Лесного кодекса Российской Федерации, часть 2 статьи 69 Водного крдекса Российской Федерации, статья 51 Закона Российской Федерации от 21 февраля 1992 г. № 2395-1 «О недрах»).
В отсутствие такс и методик определение размера вреда окружающей среде, причинённого нарушением законодательства в области охраны окружающей среды и природопользования, осуществляется исходя из фактических затрат, которые произведены или должны быть произведены для восстановления нарушенного состояния окружающей среды, с учётом понесённых убытков, в том числе упущенной выгоды, а также в соответствии с проектами рекультивационных и иных восстановительных работ (абзац второй пункта 1 статьи 78 Закона об охране окружающей среды).
Равным образом указанные положения подлежат применению при расчёте размера вреда, причинённого окружающей среде гражданами (пункт 1 статьи 77 Закона об охране окружающей среды).
В соответствии с пунктом 1 Методики исчисления размера вреда, причинённого почвам как объекту охраны окружающей среды (далее - Методика), утверждённой приказом Минприроды России от 8 июля 2010 г. № 238, данная методика предназначена для исчисления в стоимостной форме размера вреда, нанесённого почвам в результате нарушения законодательства Российской Федерации в области охраны окружающей среды, а также при возникновении аварийных и чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера.
Методикой исчисляется в стоимостной форме размер вреда, причинённый почвам как компоненту природной среды, сформировавшемуся на поверхности земли, состоящему из минеральных веществ горной породы, подстилающей почвы, органических веществ, образовавшихся при разложении отмерших остатков животных и растений, воды, воздуха, живых организмов и продуктов их жизнедеятельности, обладающему плодородием, в результате их загрязнения, порчи, уничтожения плодородного слоя почвы (пункт 2).
По смыслу приведённых выше норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации сам факт нахождения на почвах отходов производства предполагает причинение вреда почве как сложному объекту окружающей среды, включающему множество взаимодействующих между собой компонентов, в том числе воздуха, воды и живых организмов, а значит, в любом случае нарушает естественные плодородные и иные свойства почвы. Освобождение почвы от отходов производства в силу природных особенностей само по себе не означает восстановление нарушенного состояния окружающей среды. На лице, деятельность которого привела к загрязнению или иной порче земельного участка, лежит обязанность как привести земельный участок в первоначальное состояние, так и возместить вред, причинённый окружающей среде.
Именно невозможностью точного установления характера, степени и размера вреда, причинённого объекту окружающей среды, в том числе вреда, причиняемого почве отходами производства, обусловлено возложение законодателем на правонарушителя обязанности возместить вред на основании утверждённых в установленном порядке такс и методик определения размера вреда окружающей среде.
Так, согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 21 декабря 2011 г. № 1743-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью «Ува-молоко», окружающая среда, будучи особым объектом охраны, обладает исключительным свойством самостоятельной нейтрализации негативного антропогенного воздействия, что в значительной степени осложняет возможность точного расчёта причинённого ей ущерба.
По настоящему делу факт нарушения Мраевым М.В. природоохранного законодательства путём расположения на своём, не предназначенном для этого земельном участке лома кирпичной кладки на площади 1800 кв.м установлен постановлением Управления экологии и природных ресурсов о назначении административного наказания от 13 февраля 2017 г., которое заявителем в установленном порядке не оспаривалось (т. 1, л.д. 9-10).
Согласно протоколу об административном правонарушении от 2 февраля 2017 г. Мраев М.В. вину признал, а также обязался устранить допущенные нарушения (т. 1, л.д. 7-8).
Судом также установлено, что земельный участок освобождён Мраевым М.В. от отходов производства в период с 28 апреля по 30 июня 2017 г., после привлечения его к административной ответственности (т. 2, л.д. 34-35).
При этом устранение допущенных нарушений путём вывоза с земельного участка отходов производства не свидетельствует о восстановлении нарушенного состояния почвы как объекта окружающей среды, равным образом как и уплата денежной суммы в счёт возмещения вреда окружающей среде не освобождала бы нарушителя от обязанности убрать отходы производства с принадлежащего ему земельного участка.
Размер вреда, причинённого окружающей среде, по настоящему делу рассчитан в соответствии с пунктом 9 Методики в редакции, действующей на момент возникновения спорных правоотношений, которым была установлена формула исчисления в стоимостной форме размера возмещения вреда в результате несанкционированного размещения отходов производства и потребления.
Не могут служить основанием к отмене обжалуемого апелляционного определения доводы заявителя о том, что, по смыслу статьи 1 Федерального закона «Об отходах производства и потребления», размещение отходов предполагает хранение и захоронение отходов на срок более 11 месяцев, тогда как отходы на земельном участке Мраева М.В. находились менее этого срока.
Так, судом апелляционной инстанции установлено, что деятельность ответчика по размещению отходов производства была пресечена путём привлечения Мраева М.В. к административной ответственности, что не может являться основанием освобождения его от обязанности возместить вред.
Кроме того, указанная выше норма закона даёт определение правомерному размещению отходов производства в специализированных объектах, в то время как расчёт возмещения вреда, установленный пунктом 9 Методики, не связывает размер возмещения вреда с длительностью нахождения отходов на земельном участке.
Не связан данный расчёт и с категорией земельного участка либо его целевым назначением, вследствие чего доводы кассационной жалобы о том, что участок Мраева А.В. не относится к сельскохозяйственным землям, правового значения для установления оснований имущественной ответственности и её размера не имеют.
Протокол испытаний от 13 апреля 2018 г. № 24, на который ссылается заявитель и который содержит сравнение отдельных параметров проб с земельного участка Мраева А.В. с нормами этих параметров, в частности для сельхозземель, фактически является составной частью заключения эксперта от 17 апреля 2018 г.
Оценивая данное заключение, суд апелляционной инстанции обоснованно учёл, что данное заключение по существу подтверждает лишь факт того, что на момент проведения назначенной судом первой инстанции экспертизы земельный участок был освобождён от отходов производства, вследствие чего, как указал эксперт, сделать вывод о причинении вреда почвенному составу исследуемого участка не представляется возможным (т. 2, л.д. 57-78).
Между тем суд апелляционной инстанции правомерно исходил из того, что факт правонарушения и причинения вреда почве путём размещения на ней отходов производства установлен, равно как и все необходимые для расчёта размера возмещения параметры, включая площадь размещения отходов производства, их объём и т.д.
Как следует из обжалуемого судебного постановления, доводов кассационной жалобы и материалов дела, указанные выше параметры и сам расчёт возмещения, произведённый судом по установленной пунктом 9 Методики формуле, лицами, участвующими в деле, не оспаривались, при этом сам по себе арифметический расчёт по установленной нормативным актом формуле специальных познаний не требует.
Несогласие с оценкой судом доказательств и установленными судом обстоятельствами, включая установление факта причинения вреда окружающей среде, не может служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 2 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.
Каких-либо процессуальных нарушений, которые могли бы служить основанием для кассационного пересмотра вступившего в силу и правильного по существу судебного постановления, по материалам дела и доводам кассационной жалобы не установлено.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не находит предусмотренных статьёй 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены вступившего в законную силу судебного акта.
Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
определила:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 1 августа 2018 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Мраева Максима Викторовича - без удовлетворения.
